- начало.

Таики видимо, так и не суждено будет привязаться хоть как-то к этой голубой планетке. Несмотря на все её достоинства, молодой человек никогда не чувствовал к ней хоть мало-мальской симпатии. И дело даже не в том, что тут обитали старые, выцветшие воспоминания о довольно тяжёлых днях его жизни, вовсе нет. Он вообще редко был подвержен порывам сентиментальности. Просто Земля явно была "не его" - не принимала его, он не принимал её, они взаимно чувствовали друг к другу антипатию, если планета способна на это, конечно. Но  Тай-то готов мириться в неудобствами, почти со всеми. Почти. И одно из тех неудобств, которые случались с ним на Земле и которое он решительно не выносил, это отсутствие вдохновения. Он мог зачитываться своих любимым Уильямом Блэйком, мог даже браться за ручку и тетрадку, но ничего путного всё равно не приходило. Ни когда он был тут впервые, ни сейчас, когда пришлось остаться здесь после несостоявшейся свадьбы Усаги и Мамору. В чём причина такой аномалии, он не мог понять. На Земле было красиво -  в моменты отсутствия вокруг  людей здешние места блистали своей красотой, привлекая "горе-поэта". И тем не менее, ничего не способствовало созданию нового стихотворения. Ни-че-го. Это мягко говоря удручало Творца.
Вот и сейчас, стоя под металлическим навесом энного по счёту пролёта Токийской телебашни, Таики размышлял над этой своей проблемой. В сумке, перекинутой через плечо, лежала тетрадка, ручка и том произведений Уильяма Блэйка. Эти извечные спутники молодого человека, периодически сменяющие друг друга, почти приятно оттягивали вниз, как бы напоминая о своём присутствии. Взгляд парня был устремлён на плотную завесу дождя, неожиданно обрушившегося своей громадой на пыльный Токио. На самом дел оно и к лучшему, подумал Коу, погода последнее время казалась ему слишком жаркой. А может просто тяготило ощущение неопределённости, витающее в воздухе - до сих пор на самом деле, но сейчас  оно немного притупилось. Может быть из-за этого дождя?
"Моё писание поэзии происходит оттого, что я хочу, наконец, излить свою боль и положить на бумагу чувства нежности и искренности. И ещё оттого, что я хочу ощутить себя в это мгновение… Я хочу чувствовать Таики Коу."
В памяти всплыли слова, которые он сам себе говорил тогда, несколько лет назад, в свой первый прилёт на Землю. И, если подумать, то сейчас, пожалуй, он может сказать то же самое и не наврать. В целом, сейчас он чувствовал некоторую тень меланхолии, нависшей над ним; а может это просто дождь принёс её с собой. С высоты места, где он стоял, сквозь непонятную сероватую кисею ливня просматривался город. Город высоток, город огней, спешащих куда-то людей; город закатов, город рассветов, прекрасней которых нет. Но сейчас ничего не было видно, что бы утверждать это с уверенностью; непонятные тени многоэтажек высились, плотные, пушистые тёмные тучки заполонили небо. Это довольно необычный пейзаж, даже занимательный в какой-то мере. Серый мир... Красноватые блики огней телебашни внизу и вверху, над головой, разбавляли однообразие цветовой гаммы. Таики стоял в оцепенении, бессмысленно смотря куда-то вдаль. Видел ли он там что-то? Не видел ли ничего?